От автора 4
Avis aux lecteurs 5
1. Вопросы во время прогулки. «Бессонница меня толкнула в путь...» (Марина Цветаева) 6
Déambulation interrogative. «L’insomnie m’a poussée sur la route...» (Marina Tsvetaïeva)
2. В Консерватории, встреча — Пётр Ильич Ч. 9
Au Conservatoire, une rencontre: Piotr Illitch T.
3. «О мир, пойми! Певцом — во сне — открыты закон звезды и формула цветка» (Марина Цветаева) 13
«Le poète découvre dans ses rêves la formule de la fleur et la loi de l’étoile» (Marina Tsvetaïeva)
4. «Скоро ль память отошла обо мне...» (Марина Цветаева) 16
«Et tout sera comme si je n’avais pas été...» (Marina Tsvetaïeva)
5. D. Sch.? 17
6. Церковь Малого Вознесения: свеча, которую зажигаю 18
Église de la Petite Ascension: le cierge que j’allume
7. Церковь Малого Вознесения: «В святилище, где сон и фимиам» (Марина Цветаева) 20
Église de la Petite Ascension: «Dans le sanctuaire plein de rêves et d’encens» (Marina Tsvetaïeva)
Союз, Салют, Политбюро, Правда, ТАСС... Когда я был ребенком и подростком, каждый вечер во время ужина в кругу семьи мы слушали по радио новости, которые питали русскую тайну — на фоне холодной войны и тайных агентов…
В возрасте около десяти лет я мечтал о Пьере Безуховe, о князе Андрее и особенно о Соне и Наташе Ростовых, а также о Юрии Живаго и прежде всего о Ларе Антиповой... Открытие Мусоргского и Чайковского, присутствие на концерте Святослава Рихтера усилили мое восхищение... Столько смешанных ощущений, которые позже придали сильный привкус литературного романа моим первым путешествиям в Москву.
На чудесной Большой Никитской улице присутствуют оба основных аспекта «моей» воображаемой России: ее многовековая духовность, воплощаемая церковью Малого Вознесения — восхитительный шедевр! — и ее славная музыкальная традиция, связанная с Консерваторией имени Чайковского.
Однако маловероятно, что человек, привыкший к этим местам, на самом деле «увидит» их в этом произведении. Должна ли музыка стремиться к описанию? Конечно же, нет. Напоминать в самой общей форме? Возможно, но тоже необязательно.
Лично мне необходим конкретный отправной момент — зрительный, поэтический, — чтобы дать пищу композиторскому воображению, некая искра, чтобы приступить к сочинению. Уже затем я погружусь в исключительно музыкальные проблемы — звук, ритм, пропорции... — стараясь при этом не очень отдаляться от первоначального импульса вдохновения.
(Примером тут может служить Дебюсси, который в каждой из своих фортепианных Прелюдий вдохновлялся каким-то одним очень конкретным образом или сюжетом, но писал название только в скобках и в конце произведения, оставляя полную свободу воображению своих слушателей.)
Во второй пьесе вы найдете шестизвучную цитату из Патетической симфонии; в пятой — музыкальную монограмму Шостаковича, которая «готовится» с самого начала этой миниатюры. Когда я бывал в Консерватории, у меня часто возникало ощущение, что кто-то из этих композиторов сейчас вдруг появится за дверью…
Что же касается Марины Цветаевой, то она с хирургической точностью проникает в самую сердцевину наших внутренних проблем и надломов.
Необязательно иметь в распоряжении орган Кавайе-Колля, чтобы играть мою музыку... Но ясно, что инструмент Московской консерватории и ее замечательный Большой зал особенно подходят для исполнения этого сочинения.